Эпиграф
"Я завоевал его [Кончини] расположение с первой же встречи... Он продолжал уважать меня, однако его расположение полностью сошло на нет, во-первых, потому, что в моем лице он встретил отпор, коего не ожидал, а во-вторых, потому что заметил, как доверие королевы склоняется в мою сторону..."
Арман-Жан де Ришелье "Мемуары" - Если Вы надеетесь, молодой человек, что драка во дворце сойдет Вам с рук, то Вы жестоко ошибаетесь, - Его Высокопреосвященство выглядел озабоченным, - Вы нажили себе врага. Хитрого, расчетливого и беспринципного.
- Вы говорите, о том мальчишке, которого я побил, монсеньор? – удивился Рошфор.
- Нет, Сезар, я имел в виду Кончино Кончини. Вы знаете кто он?
- Какой-то итальянец, - пожал плечами паж.
- Святая простота! – епископ воздел руки к небу, - Этот итальянец, да будет Вам известно, - фаворит королевы и фактический правитель Франции. И как Вы умудрились настроить маршала против себя именно теперь, когда мне особенно нужна его поддержка?!
- Но чем я вызвал недовольство сего господина? – недоумевал Рошфор, - Я ведь не имею чести быть с ним знакомым.
- Вы лично не сделали Кончини никакого зла. Однако юноша, с которым Вы дрались, - кузен и воспитанник де Марсийяка. Принц счел, что ему было нанесено оскорбление, и потребовал суда. Ее Величество поручила маршалу разобраться в Вашем деле, - де Люсон вздохнул, - Этому могущественному человеку ничего не стоит сломать Вам жизнь, Сезар. А заодно и мою карьеру при дворе, - еле слышно добавил епископ.
Карета подпрыгнула на ухабе, паж охнул и схватился за живот.
- Что с Вами, сын мой? Вам нездоровится? – встревожился Его Преосвященство.
- Пустяки, монсеньор, уже прошло, - бодро ответил мальчик, - Наверное, я съел слишком много вафель
1 за завтраком.
- Чревоугодие, милостивый государь, - смертный грех, - усмехнулся епископ.
Некоторое время они ехали молча. Де Люсон рассеянно листал молитвенник. Пользуясь тем, что господин занят, виконт проворно расстегнул верхние крючки камзола и прошептал:
- Люцифер, не царапайся. Мы скоро приедем, и я тебя выпущу, слово дворянина!
Епископ отложил книгу и внимательно посмотрел на пажа, уж не замышляет ли тот какую-нибудь новую проказу. Однако Рошфор был сама невинность.
- Когда мы прибудем в Лувр, постарайтесь вести себя достойно, сударь. Мне не хотелось бы за Вас краснеть. И обещайте, что извинитесь перед принцем.
- Монсеньор, если кому-то и пристало просить прощения, так это родственнику де Марсийяка, - попытался возразить мальчик.
- Глупец! – воскликнул де Люсон, - Ваше упрямство погубит не только Вас самих, но и меня. Неужели Вы этого не понимаете!
Сезар покорно склонил голову. За полгода службы, он успел привыкнуть к подобным вспышкам гнева и усвоил, что в таких случаях с хозяином лучше не спорить, а дать ему остыть.
- Смиритесь, сын мой, - промолвил епископ, успокоившись, - «Бог гордым противится, а смиренным дает благодать»
2. Уступив сейчас, Вы, возможно, выиграете в будущем. Прямой путь – не всегда самый верный, - по губам Его Преосвященства скользнула едва заметная улыбка.
Но юный виконт вовсе не горел желанием подставить обидчику вторую щеку. Инстинкт обитателя трущоб подсказывал ему иное: один раз дашь слабину – всю жизнь у тебя на шее ездить будут.
Кот за пазухой у пажа глухо ворчал.
- Не унывай, Люцифер, - пробормотал мальчик, - мы еще поглядим, чья возьмет!
***
Маркиз д’Анкр был далеко неглупым человеком. Он прекрасно понимал, что дело, которое ему предстояло рассмотреть, не стоило и выеденного яйца. Обычная мальчишеская драка. Будь Марсийяк поумнее, он не стал бы устраивать скандал. Впрочем, обида принца была Кончини только на руку.
«Епископ Люсонский слишком высокого о себе мнения. Пока он предан, но это лишь до поры до времени. А что будет потом? Захочет занять мое место в постели Марии? Эта похотливая кошка, кажется, уже положила на него глаз… Что ж, пусть развлекается, - губы итальянца искривила презрительная усмешка, - мне не жалко!»
Однако если маршалу не претило делить с соперником ложе королевы, то делиться властью не входило в его планы.
«Вот хороший повод щелкнуть по носу зарвавшегося выскочку! Мальчишка, судя по всему, ему дорог. Говорят, Люсон подобрал сиротку на улице, - на лице Кончини вновь появилась двусмысленная ухмылка, - служитель Божий не без греха…» - то, что епископом могли руководить простая жалость и сострадание, маркизу в голову даже не приходило. Людям свойственно судить ближних по себе.
Размышления маршала прервал слуга, доложивший, что просители прибыли и ожидают в приемной.
Марсийяка сопровождал кузен, граф де Руси. Кончини закусил губу, чтобы не улыбнуться: нос юноши распух и напоминал переспелую сливу. «Клянусь честью, чертенок славно его отделал!» - хмыкнул маршал. Вслед за принцем в кабинет вошел епископ с пажом.
- Полагаю, господа, Вам известно, по какой причине мы здесь собрались? – начал д’Анкр, откашлявшись, - Ее Величество попросила меня лично ознакомиться с вашим делом. Я изучил его и считаю, что если господин принц удовлетворится извинениями, то мы сможем обойтись и без судебного разбирательства.
- Я согласен, - кивнул Марсийяк.
Повисла пауза. Принц хмурился и раздраженно покусывал ус. Епископ Люсонский старался казаться спокойным, однако пальцы, нервно перебиравшие четки, выдавали его волнение. И только паж был невозмутим, словно все происходящее не касалось его ни в малейшей степени.
- Молодой человек, мы ждем.
Рошфор отвлекся от созерцания лепнины на потолке и неторопливо перевел взгляд на итальянца.
- А кто Вам сказал, что я собираюсь извиняться?
- Сезар, опомнитесь! – простонал Его Преосвященство.
- И не подумаю! – мотнул головой паж.
- Послушайте, я мог бы сразу отдать Вас под суд, - проговорил Кончини елейным голосом, - Но, учитывая Ваш юный возраст, я буду снисходителен и…
- Я не нуждаюсь в Вашем снисхождении, сударь! – дерзко перебил маркиза виконт.
- Да Вы просто вздорный мальчишка, которого следует примерно наказать! – расхохотался д’Анкр.
- И кто же из вас, милостивые государи, поднимет на меня руку? Вы, принц? Или, может быть, Вы, маршал? – взгляды противников скрестились, - Знайте, господа, что меня имеет право судить лишь Парижский парламент в присутствии короля!
3 Епископ, наблюдавший за этим словесным поединком со стороны, поразился метаморфозе, произошедшей с его воспитанником. Бесшабашный цыганенок исчез. Вместо него возник Роан, властный, надменный, уверенный в собственном превосходстве. Вельможа, которому Кончини в подметки не годился, хоть и происходил из сенаторского рода. Маркиз, очевидно, тоже почувствовал что-то неладное и растерялся: «Кто этот нахальный юнец, что позволяет себе смотреть на меня сверху вниз?!»
- Уж не намекаете ли Вы, юноша, что Ваш отец Генрих IV?
- Вы желаете оскорбить меня, сударь, назвав бастардом? – мальчик стоял в свободной, даже чуть ленивой позе, - Напрасно. Покойному королю я довожусь не сыном, а троюродным племянником. Я виконт де Рошфор.
- Родственник герцога де Роана? – внезапно спросил Марсийяк, до сих пор хранивший молчание.
- Анри де Роан – мой дядя, - поклонился Сезар.
- У меня нет к Вам претензий, молодой человек, - со вздохом произнес принц, - И прошу Вас, простите моего кузена. Франсуа, идемте!
- Но… - запротестовал было де Руси.
- Идемте! – прошипел Марсийяк, - Или Вы хотите поссорить меня с Роанами, Гизами и Ламарками вместе взятыми?!
4 - Итак, я могу быть свободен? – осведомился Рошфор.
Несколько секунд они с Кончини не сводили друг с друга глаз, пока маршал не опустил голову. Эту битву он проиграл.
***
Тут бы и закончить нашу историю. Однако Вы, дорогой читатель, надеюсь, не забыли про кота, томившегося у Сезара за пазухой? В тот самый момент, когда виконт уже торжествовал победу, Люцифер решил напомнить хозяину о себе, вонзив когти ему в бок. Паж издал нечленораздельный вопль и принялся спешно расстегивать камзол, не обращая внимания на изумленные лица присутствующих. Минуту спустя на ковер, прямо под ноги маркизу д’Анкру, вывалился черный меховой комок. Итальянец буквально взвился в воздух и опрометью бросился из кабинета, поминая недобрым словом всех предков Рошфора до десятого колена. Кот, ошалевший от тесноты, темноты, громких звуков и новых запахов, припустился следом за маршалом.
На епископа жалко было смотреть.
- Зачем… зачем Вы принесли в Лувр кошку?
- Монсеньор… - паж всхлипывал от смеха, - клянусь… я не нарочно… Кто же знал, что этот итальяшка боится черных кошек… Ох, монсеньор, Вы видели, как он прыгал?! Я никогда в жизни так не смеялся…
- Господи, пошли мне терпения! – взмолился Его Преосвященство.
***
Вечером Сезар обнаружил на своем столе том Плутарха. Сверху лежала записка с номером страницы и указанием: «Прочтите и выучите наизусть». Виконт, открыв книгу, нашел нужное место: «Один спартанский мальчик, рассказывают, украл лисенка и спрятал его у себя под плащом…»
5 Примечания:
1. Вафли известны в Европе с XIII века.
2. 1 Пет 5:5
3. Так судили пэров Франции, иностранных принцев (к которым относятся Роаны) и принцев крови.
4. Все три семьи состояли в родстве.
Скрытый текст
Кстати, это может объяснять, почему Рошфор дружил с д'Аркуром и де Рие, происходившими из рода Гизов.
|
5. Плутарх "Сравнительные жизнеописания. Ликург и Нума Помпилий".
Скрытый текст
Маленький спартанец спрятал лисенка под своей одеждой и ничем себя не выдал, хотя зверь "распорол ему когтями и зубами живот".
|
Совершенно свободный внутренне человек-и в этой,и в других ситуациях это очень заметно.
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума
